Люблю

Жила была (и есть) девица-красавица. Молода, стройна, умна, весела. Открыта, добра и доверчива. Замуж как-то быстро вышла, совсем еще по сторонам оглянуться не успела, дело по душе еще не нашла, мир не поглядела. Женихов -то много было, а замуж вышла по сердцу, за того, который полюбился ей очень. Ни о чем не раздумывая, ни в чем не сомневаясь. Свадьбу сыграли звонкую и душевную. Всем родственникам честь оказали, на свадьбу позвали. Два дня, как положено, пировали. Никто не подрался, не поругался, а в почете оказался.
А жених с невестой, теперь уже муж и жена, стали гнездышко свое вить, да добро наживать.
Тут и первенца понесла невеста. Здоровый малыш родился, крепенький. Так они впервой познали радость отцовства и материнства. И понеслось. Детей рожали, именами русскими нарекали, будущее сулили доброе и светлое.
Муж -то богатырем оказался: на дело хозяйственное горазд был, рукастый, смекалистый. Подальше уехали от суеты городской, чтобы простору радоваться - на слободу. Мужик сам избу сколачивал, девица – жена с детьми хлопотала.
Чета получилась красивая: кому на зависть, кому в пример. Конечно, не все было сладко и гладко. Всякое бывало: и голод, и холод знавали. Но шибко долго не горевали, на деток внимание перемещали. Так что, можно сказать, жили, бывало, и тужили, да все же радовались больше.
Время, как известно, шло. Детки выросли славные. Повылетали из гнезда родительского на своих расправленных крыльях, отправились свое счастье искать.
Состарились к тому времени супруги, стали стариком и старухой.
А старуха собралась как-то и ушла в другой дом, к другому мужу.
Горевал и бесился старик. Слов не находил. Обижен был и зол. Пошел все же к старухе на разговор. Говорит и браниться:
- «Как же так? Ты – жена мне и мать наших детей! Мы с тобой .. адцать лет назад супругами назвалися, детей рожали и растили, дом наш обживали, землю обрабатывали, полбу выращивали, из муки толокняной лепешки в печи пекли, скот пасли и роды у него принимали, гостей хлебосольно встречали, в болезнях и радостях были вместе! Как ты могла так поступить?» - неистово кричал старик и седина на висках кричала вместе с ним.
Больно было слышать старухе страдания мужа ее, душа разрывалась на части. Слезы проступили на глаза. И тихо так начала отвечать она:
- «Не дивлюсь я тому, что ты недоумеваешь, муж мой! Дивлюсь тому только, что таково возможным стало. Правильно ты говоришь все: ..адцать лет назад супругами назвалися, детей рожали и растили, дом наш обживали, землю обрабатывали, полбу выращивали, из муки толокняной лепешки в печи пекли, скот пасли и роды у него принимали, гостей хлебосольно встречали, в болезнях и радостях были вместе. Только за это время не нашел ты повод, чтобы слова заветные мне сказать, слова те, что так выпрашивала у тебя я и выплакивала. И тогда, когда супругами назвалися, и тогда, когда детей рожали и растили, и тогда, когда дом наш обживали, и тогда, когда землю обрабатывали, и тогда, когда полбу выращивали, и тогда, когда из муки толокняной лепешки в печи пекли, и тогда,когда скот пасли и роды у него принимали, и тогда, когда гостей хлебосольно встречали, и тогда, когда в болезнях и радостях были вместе! И слова ты знаешь какие мне бы душу согрели, утешили, когда рыдала я. Слова - то простые и не чужды слова эти другим людям. А ты избегал слов этих, отмалчивался.
Тому, к которому ушла я, слова эти не оказались сложными, и просить не надобно мне даже было их, так как из самого его сердца прозвучали: -«Любимая, я тебя люблю!»