Знакомые улицы, воздух родной,
Но я почему-то совсем здесь чужой.
Прохожие, что не имеют лица,
Снуют предо мною весь день без конца.
Брожу по проулкам, ищу родной дом,
Но только другие живут уже в нём,
Такие же люди совсем без лица...
Во мраке подъезда сверкнули глаза...
Рычанье, оскал белоснежных клыков.
Ко встрече со смертью я был не готов...
Зверь по пролётам скользнул словно тень,
Угнаться за ним я не смог бы за день.
И вот распахнулись двери подъезда.
"Куда я попал? Что это за место?"
Перед взором моим раскинулся лес,
Кроны в золоте ярком росли до небес.
Обернулся я спешно...не поверил глазам,
Вместо дома дверной проём лишь стоял.
Дверь от ветра скрипела, шелестела листва.
Я заметил тропинку, что из леса вела.
Зверь рванул по тропе, я за ним поспешил.
"Он ведёт меня" - вдруг, с чего-то решил.
Вот замедлился шаг, сердце бьётся быстрей,
Ничего не осталось от школы моей.
Под ногами хрустят осколки стекла,
Где смех слышался раньше, теперь пустота,
Вместо стен остались лишь груды камней.
Зашуршали в траве несколько змей.
Стих ветер, нет звуков, лишь тишина.
Вот и смерть в лице зверя за мною пришла,
Открылась огромная чёрная пасть,
И, отдавшись порыву, я решил в неё пасть. . .

Всё небо тучами заволокло.
И Некто брёл среди полей.
Вокруг него всё будто замерло…
Остался Он последним из людей.
Бесцельно бродит Он среди руин
И видит там лишь горы трупов.
Он одинок, Он здесь совсем один,
И жизнь его теперь ему как мука.
И падальщик, спустившийся с небес,
С надеждой вслед ему глядит...
"Надеется, что сдохну, бес...
Пусть в очереди постоит"
И Он уходит гордо вдаль.
Он презирает всех Богов.
В глазах его сверкает сталь,
Убить Любого Он готов.
И мыслей рой в главе его
Жужжит, скребëт без остановки.
Всё началось ведь так давно...
Попался Он на их уловки...
Хотел низвергнуть Бога Он,
И голоса, не замолкая,
Твердили: "Скинь все семь оков
И отворятся двери Рая..."
Но вот ирония, увы,
Врата увидеть Он не смог.
Такой вот поворот судьбы…
Огонь Благой людей всех сжёг.
А Богу что, он ведь далёк,
Ему нет дела до Суда.
А людям было невдомёк,
Молились все, вплоть до конца.
И Он причиной был всему,
Не зная замысла Творца.
"Выходит, Я служил ему...
Приблизя час Судного дня...
Нет-нет, не Я всему виной,
Не Я разрушил этот мир
Чума скосила всех волной
Война добила остальных
Людей измучил лютый Голод
А Смерть все лавры пожинал"
Вдруг по спине прошёлся холод,
Он обернулся и сказал:
"Ну, где вы? Выходите, Твари!
Я жду вас вот уж сотню лет…
Вы души всех людей забрали.
А до моей вам дела нет?"
И сотни рук из-под земли
Как черви поползли к нему
"Ты хорошо нам послужил,
Теперь погрузишься во тьму."
Он думал, что настал конец,
Но свет ударил по глазам.
Пред ним сидел людей Творец
И книгу медленно писал.
"Я удивлён... С чего ся честь?"
Но Бог и бровью не повёл.
"Пора бы сбить с тебя всю спесь...
Моя рука станет клинком... "
Рывок... Рука пронзает Бога
В ядро, без капли промедленья…
"Теперь моя - твоя дорога,
О лучшее моё Творение..."
И обратился Бог во прах,
И Новый Бог в книгу взглянул.
"Пусть небеса постигнет крах
Я обращу их жизнь во тьму..."
И записал он на листах:
"Пал в битве с человеком Сущий.
Пусть вызывает у вас страх
Ваш Новый Бог...
Я – Вездесущий."